Опубликован: 17.04.2016 | Доступ: свободный | Студентов: 1189 / 298 | Длительность: 21:36:00
Специальности: Историк
Лекция 1:

Восточные общества на пороге Новейшей истории. Феномен колониализма и экономика

Лекция 1: 123456 || Лекция 2 >

1.4.4. Государственный капитализм в странах Востока

Практически государственный капитализм встречается на Востоке везде, где есть капитализм (или его зачатки) и где государство так или иначе сотрудничает с этим капитализмом, выступает стимулятором или регулятором его зарождения и развития.

Государственный капитализм в развивающихся странах существенно отличается от других видов государственного капитализма, известных экономической истории: государственного капитализма периода свободной конкуренции в странах Европы и Северной Америки, ГМК империалистической стадии развития и государственного капитализма в условиях диктатуры пролетариата.

Государственный капитализм в странах Востока отличается от государственного капитализма периода свободной конкуренции в европейских государствах тем, что эта форма капитализма не направлена целиком и полностью на поддержку развивающегося частного предпринимательства. Внутриэкономическая ситуация в молодых государствах, где сохраняются и тесно взаимодействуют различные общественно-экономические уклады, классы, социальные слои и прослойки, а также их положение в мировом хозяйстве в условиях противоборства двух систем, ставит государственный капитализм перед необходимостью решать ряд глобальных задач, в том числе общенациональных.

Главное отличие государственного капитализма стран Востока от ГМК состоит в том, что первый в значительной мере выполняет важнейшую функцию по защите национальной экономики от проникновения империалистических монополий и созданию максимально благоприятных условия для развития местного предпринимательства, в то время как второй есть результат "перезрелости" капитализма империалистических стран и целиком поставлен на службу монополиям. Тем не менее в некоторых капиталистически развивающихся странах Востока, как уже говорилось, государственный капитализм вступает в тесное взаимодействие с местным монополистическим капиталом и начинает приобретать признаки ГМК.

Наконец, отличие государственного капитализма стран Востока от госкапитализма в условиях диктатуры пролетариата (советской власти) состоит в качественно другой политической основе его зарождения и развития. Некоторые формы и функции такого госкапитализма, несомненно, существуют ныне в странах Азии и Африки. Многие буржуазные общественные деятели и ученые не скрывают, что исторический опыт и теоретические разработки советских ученых сыграли важнейшую роль в целенаправленной политике молодых государств в области экономики, особенно в планировании экономического развития.

Таким образом, государственный капитализм в странах Востока определяется своеобразным сочетанием существующей там экономической ситуации и политических условий. Государство в странах с отсталой экономикой в век научно-технической революции и ускоренного развития производительных сил во всем мире не может не вторгаться в сферу экономики, не выступать инициатором, организатором, стимулятором развития национальной промышленности, модернизации сельского хозяйства. Вопрос же о том, какие классы или коалиции каких классовых прослоек используют государственный капитализм для отстаивания экономической самостоятельности и укрепления своих позиций, зависит от общей социально-политической обстановки в каждой конкретной стране, расстановки классовых сил и характера государственной власти.

Государственный и частный капитализм в странах Азии и Африки капиталистической ориентации развивается в тесном взаимодействии, а общая социально-экономическая обстановка в каждой данной стране и политика буржуазного правительства определяют метод, масштабы и цели государственно-капиталистических мероприятий. Вообще государственный капитализм никогда не препятствовал развитию частного предпринимательства и не сдерживал его, хотя и способствовал изменению темпов, форм и методов воздействия государства на такое развитие, не исключал подрыва позиций и даже ликвидации отдельных представителей или групп буржуазии.

В целом государство и правящие круги с помощью госкапитализма могут содействовать скорейшему устранению докапиталистических пережитков в экономике, развитию национального предпринимательства, укреплению экономической самостоятельности и политической независимости. Государственный капитализм позволяет в известной мере решать сложную проблему накоплений, увеличивать емкость внутреннего рынка, более эффективно использовать резервы для развития современных отраслей промышленности, внедрять новейшие методы организации производства, ускорять подготовку квалифицированных кадров и даже поднимать уровень жизни населения.

Практически во всех странах Востока в результате национализации иностранной собственности и строительства новых государственных предприятий происходят изменения в структуре экономики. Поэтому развитие подконтрольного государству капитализма в этих странах не только необходимо, но в известном смысле прогрессивно. Освободившиеся государства не могут не учитывать своеобразие двойного развития капитализма ("снизу" и "сверху") и объективно вынуждены не только регулировать их взаимодействие, но и смягчать порою острые противоречия. Единственным в таких условиях средством трансформирования и форсирования экономического роста может быть вмешательство государства, установление режима подконтрольного (государственного) капитализма и направление его на выполнение главной цели нации - ликвидацию экономической отсталости.

Государственный капитализм на разных этапах развития стран Востока играет разную роль. Непосредственно после освобождения там установилось своеобразное единство всех слоев буржуазии, опирающейся на государственный капитализм для защиты общенациональных интересов от империализма. Постепенно, однако, рядом и с помощью государственного капитализма вырастает крупный капитал, появляются местные монополии.

Крупный капитал и монополии по мере своего усиления выражают все большее стремление установить контроль над государством, государственным капитализмом и низшими укладами с целью за максимально короткий срок не только догнать развитые капиталистические страны, но и создать материально-производственную основу своего дальнейшего развития.

1.4.5. Основные модели современного экономического развития

Экономическое развитие стран Азии и Африки во второй половине XX в. происходило противоречиво и неоднозначно. Значительно изменился сам облик Востока за последние десятилетия. Конечно, и раньше восточный мир не был единым и однообразным. Он всегда разделялся по уровню развития, культуре, религиям и многому другому. Но при этом всегда было нечто общее, что отличало Восток от Запада. Это общее - господство командно-административной системы в экономике, приниженная роль несвободной частной собственности, зависимый и слаборазвитый рынок, бесправное положение подданных.

1.4.6. "Японская" модель развития

К группе стран, объединяемых в рамках данной модели, относятся Япония, Южная Корея, Сингапур, Тайвань и Гонконг (присоединенный в 1997 г. к Китаю, но сохранивший свои экономические стандарты согласно знаменитому лозунгу Дэн Сяопина: "Одна страна, две экономики"), а также (с некоторыми оговорками) ряд стран Юго-Восточной Азии, прежде всего Индонезия и Таиланд.

Эти страны зримо сближаются с еврокапиталистическим стандартом по многим основным параметрам: для них характерно полное, практически абсолютное господство свободного рынка с конкуренцией выходящих на него частных собственников. Здесь важно оговориться, что речь идет отнюдь не о примитивной базарной конкуренции мелких частников, отбивающих друг у друга покупателей или заказчиков. Такого рода ситуация была нормой капиталистического рынка на ранних этапах его формирования. Для развитого современного мира рынок являет собой нечто гораздо более сложное. Велика здесь и патронирующая роль государства, и контролирующая роль системы налогов, пошлин, банковских процентов и учетных ставок, и т. д. Как известно, огромную роль на современном рынке играет искусство маркетинга. Не менее известна та роль, которую играют на нем мощные капиталистические объединения, включая транснациональные корпорации (ТНК). Словом, современный рынок - очень сложное и весьма развитое финансово-экономическое хозяйство, к регулированию которого во всех странах, включая самые развитые капиталистические, так или иначе причастно государство (впрочем, речь не идет о госкапитализме как секторе хозяйства - только о патронирующе-контролирующей функции власти, способствующей созданию наиболее благоприятного режима для своих при приемлемости его и для всех других).

Для нормального функционирования рынка такого типа нужно его полное господство в рамках той или иной страны, которая к такому рынку причастна. Или, точнее сказать, чем полнее господство рынка, тем экономически эффективнее его воздействие на экономику страны. Рынок, соответствующий данной модели, не терпит посторонних, иноструктурных вкраплений. Чем больше в той или иной стране развит государственный (госкапиталистический) сектор со всеми присущими ему элементами неэффективного хозяйствования, тем меньше влияние рынка и меньший эффект дают рыночные связи, тем с большими затруднениями связана экономика страны.

Оптимальным примером решения этих сложных проблем является Япония. Государство здесь напоминает чуткий барометр, моментально реагирующий на экономические затруднения и принимающий почти автоматически меры, необходимые для регулирования рынка. Не будучи само втянуто в экономику через какие-либо госкапиталистические предприятия, оно, тем не менее, все время держит свою весомую руку на руле хозяйственного регулирования экономической политикой. И за этот счет японская экономика обретает дополнительные очки в конкуренции с другими.

Государство в Японии давно (по меньшей мере с послевоенного времени) стало инструментом обеспечения эффективного функционирования хозяйства страны, сохранив при этом за собой все остальные функции, необходимые для нормального развития общества. Главное, что важно отметить, - оно перестало быть государством традиционно-восточным и стало едва ли не более государством еврокапиталистического типа, чем государства в Западной Европе или США. И это касается не только государства, но и многих остальных элементов еврокапиталистической структуры, включая институты демократии, правовые, да и многие другие стандарты. Но что характерно, при всем том Япония не перестала быть Японией. Мало того, оставив по многим показателям позади себя передовые государства Европы, Япония не потеряла своего лица, она осталась страной Востока, причем в этом ее сила и даже ее преимущество перед Европой. Достаточно напомнить о дисциплине труда и отсутствии забастовок при довольно гармоничном сотрудничестве труда и капитала (корни такого сотрудничества социопсихологически и институционально восходят к нормам конфуцианства). В общем, Япония - убедительный пример гармоничного и во многих отношениях весьма удачного, едва ли не оптимального синтеза.

По пути Японии ныне идут и другие страны. Для всех них - это критерий отнесения их к "японской" модели - свойственно господство рыночных связей и вовлечение подавляющего большинства населения в сферу такого рода связей. Характерно японскому стандарту или в состояние, близкое к нему. Наиболее заметен такого рода процесс в Южной Корее, где в последние годы определилась ведущая роль демократических институтов. Государство восточно-автократического типа здесь, как и на Тайване, немало сделало в качестве силового административного института, целенаправленно способствовавшего трансформации традиционной структуры и переориентации населения к существованию в условиях рыночной экономики. Коль скоро успехи на этом пути были достигнуты (а в плане жизненного стандарта это выразилось в виде многократного улучшения уровня жизни), автократическое государство стало отходить на второй план, уступая место более подходящим для эффективного функционирования рыночной экономики демократическим институтам. Разумеется, при этом Корея осталась Кореей, так же как и населенные китайцами автономно существующие территории (Тайвань, Гонконг) не утеряли своего "китайского" лица. И тем более сохранили свою самостоятельность Таиланд и Индонезия, что отражается в сохранении многих традиций, норм и принципов жизни.

Важнейшим обстоятельством является то, что традиции данных обществ, которые могли помешать модернизации их структур, оказались ослаблены или видоизменены. Те же, что не мешали ей, сохранились, пусть подчас в несколько измененной форме. Но все же именно влияние традиции позволяет этим странам сохранить самобытность, при всем том, что это уже иная традиция: не та, что задавала тон веками, а та, что гармонично слилась с наиболее важными элементами западно-капиталистической структуры. Именно это и привело к синтезу, т. е. к созданию качественно нового стандарта. Именно феномен современного синтеза (в отличие от навязанного ранее колониального) и является определяющей характеристикой стран "японской" модели.

1.4.7. "Индийская" модель развития

"Индийская" модель значительно отличается от "японской" внутренней неоднородностью и большими отличиями включенных стран. В рамках этого типа можно рассматривать большую группу стран Азии и Северной Африки: Индию, Пакистан, Бангладеш, Иран, большинство арабских стран и ряд других государств. Их объединяет то, что они довольно успешно развиваются по западно-капиталистическому пути развития. Но при этом от стран "японской" модели их качественно отличает то, что они далеко еще не перестроили свою традиционную внутреннюю структуру.

Практически это значит, что заметная часть страны и ее населения (речь преимущественно о городах, хотя и не только о них) уже существует в рамках новой, трансформированной по капиталистическому образцу экономики, что в масштабах государства в целом активно функционируют важные элементы еврокапиталистической структуры: многопартийная система, демократические процедуры, европейского типа судопроизводство и т. п. В то же время большая часть населения (подчас подавляющее его большинство) по-прежнему остается в плену привычного для их предков образа жизни, лишь едва затронутого нововведениями и переменами. И хотя обе части активно контактируют друг с другом, они в то же время остаются обособленными и живут каждая по своим законам, составляя единый организм.

Это упоминавшийся уже применительно к колониальным структурам недавнего прошлого феномен симбиоза или колониального синтеза (см. 1.2, 1.3). Суть феномена в том, что сохраняется какая-то грань, незримо, но жестко отделяющая одних, преодолевших барьер традиции, от других, которым пока что не удается это сделать. Такая грань была везде, в том числе в странах первой модели. Но там ее удалось сравнительно быстро преодолеть, и после этого она исчезла. Здесь грань ощутимее, потолок ее выше, преодолеть ее сложнее, причем причины этого уходят в глубь самой традиции, ее религиозно-цивилизационного фундамента. Для того чтобы грань была ликвидирована, нужны время и благоприятные обстоятельства.

В любой из стран данной модели активно идет процесс экономического роста, укрепляются многие элементы структуры европейского типа, но в то же время существует определенный барьер, опирающийся как на экономическую отсталость сельского населения, так и на социопсихологические стереотипы массового сознания и связанные с ними жесткие формы социального бытия. Это особенно заметно в Индии, с ее системой общин и каст, продолжающей держать в плену значительную часть населения, и в странах ислама.

Какова динамика развития стран этой группы? Для всех них характерно заметное поступательное движение в сторону постепенного сближения с еврокапиталистическим стандартом. В частности, это хорошо прослеживается на примере постепенного изменения роли государства, что особенно заметно там, где государство традиционно наиболее сильно, прежде всего в странах ислама. Дело в том, что усиление роли и влияния еврокапиталистического сектора экономики и упрочение позиций европейского типа политической, правовой и иной культуры ведет к уменьшению важности командно-административных и бюрократических методов управления. Элементы европейской структуры постепенно превращаются в ведущую идейно-институциональную основу успешного развития. В результате в стране не возникает новая ситуация, ослабляющая потенции старой структуры и силу ее возможного сопротивления, включая взрывы национализма (и тем более экстремизма) в форме прежде всего фундаментализма.

Вариантом второй модели следует считать примыкающую к странам этой группы, но по ряду важных параметров отличную от нее группу арабских нефтедобывающих монархий (Саудовская Аравия, Кувейт, Бахрейн, Катар, Оман, ОАЭ). Здесь тоже симбиоз, тоже резкое, даже бросающееся в глаза сосуществование двух секторов хозяйства, двух частей населения в пределах каждого из государств. Но, в отличие от стран первой группы той же модели, здесь мало институциональных элементов европейской структуры, как нет и заметных признаков движения в сторону еврокапиталистического стандарта со стороны основной части местного населения и привычно стоящего во главе его аппарата власти. Симбиоз здесь построен не просто на контрасте, но и как бы на сепарации, сознательном отделении коренного населения (или по меньшей мере его большинства) от современного сектора хозяйства и соответствующей ему инфраструктуры (то и другое функционирует в основном благодаря усилиям мигрантов, тогда как местное население выступает преимущественно в качестве получателей ренты).

Как следует расценивать положение стран этой модели в целом? Общее для них в том, что они в принципе находятся в состоянии определенного равновесия, устойчивой стабильности. Экономика их если и не процветает, то, во всяком случае, вполне может обеспечить существование страны и народа. В регулярной помощи страны, развивающиеся по этой модели, не нуждаются, и даже есть определенные перспективы экономического роста. От стран "японской" модели страны "индийской" модели отделяет определенная дистанция, несмотря на то что по доходу на душу населения некоторые нефтедобывающие страны (это относится не только к арабским монархиям и Ливии, но и, например, к Брунею) могут соперничать с той же Японией. Дело ведь не только и не столько в доходе, сколько во внутренней структуре, в динамичности самой модели. Существенна политическая стабильность большинства стран второй модели. Некоторое беспокойство может вызывать демографическая проблема, особенно ощутимая в Индии, крупнейшей из всех стран этой группы. Пока что успехи "зеленой революции" в Пенджабе и некоторых других районах, развивающихся по еврокапиталистическому образцу, позволяют компенсировать резкий рост населения, хотя миллионы все еще находятся в этой стране буквально на грани голода. Естественно, что при любом неблагоприятном повороте событий положение может резко ухудшиться.

И все-таки при всех оговорках положение стран, объединенных в рамках "индийской" модели и функционирующих в условиях симбиоза, довольно устойчиво. В ряде стран этой модели, как говорилось, намечается тенденция к преодолению ситуации симбиоза, к перерастанию синтеза колониального в синтез современный.

1.4.8. "Африканская" модель развития

Для стран, объединенных в рамках этой модели - а они численно преобладают, да и по количеству населения, особенно с учетом темпов прироста, весомы, - типичны не столько развитие и тем более стабильность, сколько отставание и кризис. Именно здесь накал драматизма наиболее заметен и ситуация наименее перспективна. К странам этой модели относится подавляющее большинство африканских стран, некоторые страны исламского мира, в частности Иордания, Йемен, Афганистан и Бангладеш, а также другие бедные страны Азии, - Лаос, Камбоджа, Бирма.

Хотя в подавляющем большинстве этих стран еврокапиталистическая структура имеет весомые позиции в экономике, отсталая, а то и полупервобытная периферия здесь много более значима и практически задает тон. В строгом смысле слова применительно к странам этой модели тоже можно говорить о симбиозе, ибо сосуществование современного и традиционного секторов очевидно. Но если в странах "индийской" модели симбиоз как феномен сопровождается внутренней устойчивостью и явной позитивной динамикой в сторону укрепления экономической базы и даже развития по направлению к будущему современному синтезу, то в странах "африканской" модели положение иное. Лишь немногие из них со временем и при благоприятном стечении обстоятельств имеют шансы передвинуться в ряды стран "индийской" модели, т. е. добиться некоей внутренней устойчивости и самообеспечения. Для большинства же видится удел незавидный, во всяком случае, в обозримой перспективе. Страны "африканской" модели в большинстве своем обречены на отставание, причем разрыв между ними и развитыми странами долго еще, видимо, будет только возрастать.

Причины этого очевидны: здесь и низкий исходный уровень развития, отсутствие либо слабость имеющегося религиозно-цивилизационного фундамента, и скудость природных ресурсов (во всяком случае таких, которые, как нефть, могли бы легко приносить доход). Видимо, следует принять во внимание и некоторые другие факторы, сыгравшие свою негативную роль. Но сказанного вполне достаточно, чтобы уяснить ситуацию: перед нами феномен некомпенсируемого существования, неспособности к самообеспечению или (в ряде случаев) феномен полупервобытного комплекса, способного гарантировать существование на полупервобытном уровне. Речь, разумеется, не столько об уровне цивилизованности (в ряде стран, будь то Бангладеш или Бирма, этот уровень довольно высок), сколько об уровне существования, уровне потребления.

Важно учесть и еще одно обстоятельство. Там, где такой уровень привычен и где феномен потребительства не слишком известен, как в Афганистане, экономические проблемы не очень остры - несмотря даже на внутренние междоусобицы. Хуже обстоит дело там, где демонстрационный эффект, т. е. связанное с законами капиталистического рынка энергичное стимулирование потребления, достиг внушительных размеров при невозможности обеспечить население теми товарами, которые в обилии на рынке и которые оно желало бы иметь. Драматический разрыв между желаемым и возможным рождает эффект иждивенчества, естественное стремление потреблять, не производя эквивалент. Частично такой разрыв покрывается за счет кредитов, но задолженность при этом растет угрожающими темпами, что рано или поздно приводит к прекращению кредитов и к еще более драматическому несоответствию между предложением свободного рынка и возможностями населения.

Если принять во внимание, что именно в наиболее отсталых странах едва ли не наивысший темп прироста населения, то ситуация предстанет еще более напряженной и еще менее обнадеживающей. Отсталость и нищета угрожающими темпами не только воспроизводятся, но и увеличиваются абсолютно; то и другое здесь явно уходит из-под контроля и выходит за все разумно приемлемые пределы. И хотя природные катаклизмы (засухи и сопутствующий им массовый голод) нередко уносят миллионы жизней, абсолютный рост бедности и нищеты, особенно в Африке, продолжается. И это проблема проблем, причем не только для Африки, но и для всего мира.

Единственный выход - массированная целенаправленная политика, преследующая своей целью искусственное форсирование развития с прицелом на постепенное втягивание в экономику рыночного сектора все большего количества пока еще мало пригодного для этого местного населения. Нужно создавать рабочие места, вести работу по социопсихологической перестройке массового сознания. Тому и другому способствуют большие города, число и размеры которых (в частности, в Африке) быстро увеличиваются. И это несколько обнадеживает, но не слишком: нужны долгие десятилетия целенаправленных и дорогостоящих усилий для достижения хоть сколько-нибудь заметных позитивных результатов. Очевидно, рано или поздно необходимость таких усилий для всеобщего блага будет осознана в мире. Нельзя сказать, что сейчас на это мало обращают внимания. Существует немало исследований, авторы которых предлагают свои рекомендации. Создано множество фондов и программ под эгидой ООН, ее специализированных учреждений или других организаций, ставящих своей целью содействовать развитию отсталых стран, прежде всего африканских. Ставится вопрос о финансировании такого рода программ за счет предполагаемого сокращения расходов на военные цели с направлением части их в фонд помощи отсталым странам.

Видимо, кое-что для собственного спасения могут сделать и сами отсталые страны, особенно богатые природными ресурсами. Региональные проекты, любые формы межнациональной и межгосударственной интеграции могут принести определенную пользу, концентрируя усилия на наиболее выгодных и результативных направлениях развития. Но даже учитывая такого рода возможности, следует сознавать, что проблема кризиса развития и даже просто выживания населения большинства стран "африканской" модели остается пока еще очень острой.

1.4.9. "Марксистская" модель развития

Вплоть до недавнего времени к этой модели развития принадлежало больше восточных стран, чем сейчас. С 1975 по 1989 г. одной из самых одиозных стран "марксистской" модели являлась Камбоджа, называвшаяся в те годы Кампучией. После начала обвала коммунистической идеологии в Восточной Европе в страну полностью вернулись монархическая форма правления и старое название государства. Еще дольше (с 1921 по 1992 г.) в социалистический лагерь стран марксистской идеологии входила Монголия, накрепко привязанная к СССР. После распада Советского Союза Монголия объявила себя парламентской многопартийной республикой (1992 г.).

В число стран с марксистско-социалистическими режимами включали также Анголу и Эфиопию. С некоторыми оговорками эти страны по-прежнему относят к "марксистской" модели. Однако главными и подлинными представителями этой группы стран всегда были Китай, Северная Корея и Вьетнам. Развитие названных стран имело ярко выраженные особенности. Для того чтобы их обобщить, рассмотрим сначала Китай и Северную Корею.

В настоящее время руководство КНР (да и Вьетнама) все время подчеркивает, что ориентируется на строительство социализма. Правда, на данном этапе речь идет преимущественно о существенной роли социальных гарантий и об ограниченности функций рынка и частной собственности. Китай и Вьетнам сохраняют полный контроль государства над процессами экономики и практически всех типов инфраструктуры. Главный вопрос заключается в будущей динамике развития: будет ли сохраняться строгий принцип централизованного контроля над рынком и частной собственностью? С одной стороны, не исключена модель развития, при которой предприятия коллективной собственности вполне гармонично могут стать чем-то вроде обычных фирм с юридическим лицом и правом независимого от контроля поведения на свободном рынке. В таком случае Китай и Вьетнам очень скоро могут стать в ряд и даже возглавить страны "индийской" модели, быть еще одним вариантом развития в рамках этой модели.

С другой стороны, оставаясь странами социалистическими, не сдав ничего из прежних идеалов, Китай и Вьетнам уже накопили огромный экономический потенциал и являются (особенно Китай) объектами крупных западных инвестиций. Возможно, именно этим странам без разрушительной капиталистической трансформации удастся найти стабильный путь быстроразвивающегося и рентабельного социализма.

Лекция 1: 123456 || Лекция 2 >
Дания Тимербаева
Дания Тимербаева
Елена Максимова
Елена Максимова

Здравствуйте. Я записалась на бесплатный вариант курса "История стран Азии и Африки в новейшее время", но если в процессе изучения я пойму, что мне бы хотелось получить удостоверение о повышении квалификации, я смогу перейти на вариант повышения квалификации?