Опубликован: 29.11.2016 | Уровень: для всех | Доступ: платный
Лекция 6:

Просвещение

Ключевые слова: ПО, прогрессирующее, представление, мышление, функция, анализ, права, память, константы, интерпретация, индикатор, равенство, очередь, программа, деятельность, доверие, деление, предел, унификация, безопасность, пространство, универсальность, связь, целый, опыт, торговля, операции, шкала, мера, вывод, целостность, устойчивость, работ, барьер, значение, путь, прибыль, захват, ветвь, исполнитель, определение, Личность, место, ссылка, общее правило, выражение, право собственности, пункт, доказательство, знание, здравый смысл, шаблон, вес, список, диалектика, отрицание, неравенство, отношение, сочетания, автор, поиск, основание, слово, отождествление, ключевое слово, аргумент, ассоциация, связность, прямой, права собственности, вектор, исполнение, значимость, активность, расстояние, объединение, императивность, проекция, Директория

6.1. Шарль Луи Монтескье. Теория разделения властей в правовом государстве

1. Предварительные замечания: историзм как метод политической теории Монтескье

Монтескье принадлежит иному веку интеллектуальной истории Европы, чем Локк, - времени, которое известно под названием "века Просвещения" (еще одно название - "век философии"). Отличительной особенностью Просвещения является применение историзма в качестве методологии исследования общественно-политической проблематики. Монтескье (наряду с Вольтером, Дидро, Гольбахом и другими "энциклопедистами") был одним из родоначальников этой методологии.

Экскурс

Историзм просветителей, правда, носит своеобразный характер. Р. Дж. Коллингвуд отмечает, что "историческое мировоззрение Просвещения не было подлинно историчным", так как, с одной стороны, вся предшествующая история не интересовала просветителей до того момента, пока она не становилась историей современного духа, родственного их собственному, - историей научного духа: "Последний с точки зрения экономики представлял собой дух современной промышленности и торговли, а с политической точки зрения - дух просвещенного деспотизма"; до этого "все было суеверием и мраком, заблуждением и обманом" - варварской отсталостью. С другой, просветители не предлагали никакого исторического объяснения самого важного для них события в истории - происхождения современного научного духа; у них вообще не было теории исторической причинности, а следовательно, и возможности уразумения генезиса чего бы то ни было. Все это делало просветительскую историографию апокалипсичной и утопичной. Основываясь на идее о том, что человеческая жизнь всегда есть и была слепой и иррациональной, но способной вместе с тем быть обращенной в нечто рациональное, просветители видели в ней две тенденции - "тенденцию ретроградную, которую должна выявить история прошлого как зрелище иррациональных сил, и тенденцию прогрессивного ... политического развития, прогнозируемого и осуществляемого с целью учреждения нового тысячелетнего царства, в котором будут установлены законы разума" (курсив мой. - А. Ч.). Причина этого, по мнению Коллингвуда, состоит в том, что план построения науки о духе основывался на аналогии с науками о природе: природа дана нам и остается той же самой безотносительно к тому, познали мы ее или нет (деготь, например, если открыт его химический состав, перестает быть отходом производства и становится ценным сырьем; но сами химические открытия никак не изменяют природу дегтя). Человеческая природа также осмысливалась субстанционально, как нечто статичное, неизменный субстрат, лежащий в основе всего хода исторических изменений и человеческой деятельности. Отсюда: "... если наше более правильное понимание человеческой природы не вносит в нее никаких изменений, то каждое новое открытие в этой области разрешит проблемы, которые отягчают нас сегодня в силу нашего невежества, и никаких новых проблем не возникнет. Наше прогрессирующее познание человеческой природы поэтому постепенно избавит нас от различных трудностей, от которых мы страдаем сегодня, и человеческая жизнь в результате будет становиться все лучше и лучше ... И если успехи в развитии науки о человеческой природе будут настолько велики, что приведут к открытию фундаментальных законов, управляющих всеми ее проявлениями (а ... это казалось вполне возможным по аналогии с открытием фундаментальных законов природы учеными семнадцатого века), то наступит эпоха вечного блаженства".

Э. Кассирер, на наш взгляд, существенно уточняет вышеизложенное представление о соотношении логики социально-политического исследования просветителей и рационалистической методологии XVII в. - объясняя попутно основания синтеза универсалистски-рационалистической установки и историцистски-релятивистской тенденции Просвещения. С одной стороны, мышление XVIII столетия, как и в предыдущий век, проникнуто верой в единство и неизменяемость Разума. Он один и тот же для всех мыслящих субъектов, наций, эпох, культур. Но вместе с тем образцом для просветительского мышления служит ньютоновская, а не декартовская логика: логика анализа, а не математической дедукции, метод естествознания, дух систематизаторства, а не системотворчества. Если для Мальбранша, Спинозы, Лейбница разум является областью "вечных истин", которые равноприсущи божественному и человеческому духу (что мы познаем силой Разума, это мы находим непосредственно в Боге; каждый акт Разума обеспечивает участие в божественной сущности), то XVIII столетие "понимает под Разумом не сферу вечных истин, а энергию, силу, которую можно постичь только в ее осуществлении ... понятие разума имеет в виду не только бытие, но и действие" (согласно Дидро, главная сила разума - не в обладании истиной, но в движении). Это означает, что реальность природы, равно как и реальность социума, нельзя рассматривать в качестве просто данной, но по ее поводу следует задаваться вопросом о ее происхождении (т. е. о причинах как действующих началах, "принципах". - А. Ч.). Ведь только поставив по отношению к ней этот вопрос, можно будет подчинить ее господству закона и Разума. "Речь идет о том порядке, который проявляется в государственном и общественном состоянии. В этой сфере пассивное послушание и включение [в уже существующий социально-политический порядок] являются ограничением человека. Но как только в человеке просыпается сила мышления, она проникает и сквозь этот род действительности. Она требовательно спрашивает со своего судейского места об оправданности данной действительности (т. е. о ее причинах, или принципах. - А. Ч.). И процесс познания общественного бытия происходит так же, как процесс познания физической реальности. Вновь и прежде всего производится разложение на составные части: общегосударственная воля осмысливается как то, что составлено из единичных воль. Благодаря этой основной посылке удается рассмотреть государство как "тело" и применить к нему ту же методику, которая доказала свою плодотворность в раскрытии универсальной закономерности телесного мира". XVIII столетию в этом отношении предшествовал Гоббс, основным положением политической теории которого было "государство есть тело". Гоббсовское учение о государстве, равно как и его учение о природе, исходит из идеи, согласно которой человеческое мышление истинно постигает то, что само может создать из своих первоэлементов; всякое понятие при этом есть "каузальная функция". Просветительская концепция общества и государства наследует эти установки. Под обществом понимается "естественное тело", состоящее из частей, оказывающих взаимное влияние друг на друга. Речь идет о том, чтобы "так организовать целокупность этого тела, дабы никакой отдельный слой граждан посредством особых преимуществ не нарушал равновесие и гармонию целого ..." (Кондильяк. Трактат о системах. Ч. 2. Гл. XV). Эта формулировка, по мнению Кассирера, показывает, что у просветителей проблема социологии и политики в известной мере была преобразована в проблему статики, - в частности, такого же рода преобразование, как полагает немецкий исследователь, считал своей задачей и Монтескье ("О духе законов"): "Его знаменитое учение о "разделении властей" является применением основополагающей мысли о том, что только тот строй обеспечивает свободу, при котором отдельные силы стабильно взаимоограничены ...". Таким образом, в целом логика анализа общества у просветителей такова: исходить из наблюдаемых фактов, но не останавливаться на них как на голых фактах; расположение в опыте фактов "друг рядом с другом" должно быть переосмыслено и преобразовано в "друг в друге", форма агрегата должна перейти в форму системы. Последняя не должна быть навязана отдельным фактам извне, но должна вытекать из них самих: "принципы", которые мы везде ищем, - не начала, произвольно выбираемые мышлением, но всеобщие условия, к которым нас может привести всесторонний анализ фактически данного.Просветительская мысль восходит от особенного ко всеобщему, причем это всеобщее было бы невозможно вывести из отдельного, если бы оно там с самого начала не находилось в скрытой форме; с другой стороны, "принципы" приобретают релятивный характер; этот релятивизм не является поводом для скепсиса, а выражает поступательное движение разума.

Краткая предварительная характеристика метода Монтескье может выглядеть следующим образом.

1. Монтескье пользуется понятийно-терминологической сеткой Гоббса и Локка, являясь наследником традиции английской политической мысли XVII в. Однако еще важнее то, что он заявляет об отличии собственной терминологии от традиционной, вызванном новаторством своей теоретико-методологической установки. "Новые идеи, к которым я пришел, - отмечает Монтескье, обязывали меня приискать для них новые названия или употреблять старые слова в новом смысле. Наконец, он, как историк, отдает дань особенностям иных времен и эпох и требует устранения модернизации понятий: переносить в давно минувшие века все понятия своего времени - значит, обращаться к обильному источнику заблуждений. Тем, кто хочет переделать на новый лад древние времена, я повторю сказанное египетскими жрецами Солону: "О, афиняне! вы не более, как дети".

2. Исторический интерес Монтескье - это, в частности, интерес к "портретному" воссозданию смыслового содержания минувших эпох. Именно такого рода смысловое содержание (как внутреннюю основу целостности событий и явлений) он называет "духом". Его метод - метод индивидуализации, стремящийся удержать особенности времени. Причем, как просветитель, Монтескье противопоставляет духу минувших времен дух века Просвещения, кристаллизующийся в понятиях политико-правового разума, - в понятиях "естественных законов", главным среди которых является свобода.

3. Поэтому у Монтескье происходит переход от функционально-целевого метода анализа, присущего Гоббсу и Локку, к анализу фунционально-ценностному. Подобно Макиавелли, функционально рассматривая мораль и религию по отношению к выделяемой и отделяемой им от первых двух сфере политики (Монтескье подчеркивает в этой связи, что под словом республиканская добродетель он разумеет любовь к отечеству, т.е. любовь к равенству; это, говорит он, не христианская или нравственная, а политическая добродетель), он тем не менее считает универсальным мерилом "естественный разум", т.е. дух нравственности; особенно четко это проявляется при рассмотрении соотношения религии и политики, церкви и государства, а также при выделении универсальной нормативно-правовой основы сравнения различного рода законов и уяснения соотношения различных отраслей права. Стержень естественного права, свобода, выступает для него в качестве стандарта их соизмеримости.

4. Результатом исторического анализа является понятие большого общества ("общества обществ", как он сам выражается). В отличие от гоббсовского понятия "политического общества" как большого и устойчивого сообщества с длительно сохраняющимся единством воли (отождествляемого с народом и государством), рассматриваемого английским мыслителем абстрактно-атомистически, в рамках априорно-дедуктивного подхода, Монтескье, выделяя органический принцип смыслового единства организации социально-политической жизни ("дух"), считает его исторически уникальным в каждом отдельном случае, не поддающимся унификации (хотя и подлежащим типологической классификации). В этом смысле его метод может быть охарактеризован как функциональный плюрализм: "дух" (законов и наций) зависит от факторов географической среды и коррелирует с историческими обстоятельствами и вырастающими на почве последних политическими институтами - и в этом смысле он изменчив во времени и в пространстве, он многообразен, знает молодость и старость, периоды роста (утверждения) и порчи (деградации) нравственных и политических установлений. Вместе с тем, мыслитель говорит о тенденции к цивилизационному единству, связанной с возникновением большого общества, не подверженного "порче" и разложению его духа: у этого общества, согласно Монтескье, отсутствует верхняя временная граница исторического существования.

Интерпретация: Монтескье считает, что все политические организмы подчиняются четырем основным и универсальным законам: 1) закону сохранения своего вида; 2) закону естественного разума, "который требует, чтобы мы поступали с другими так, как хотели бы, чтобы они поступали с нами"; 3) закону образования политических сообществ, "по которому природа не ограничила продолжительности их существования"; 4) закону приобретения, т.е. расширения общества, причем "дух приобретения связан с духом сохранения и пользования, а не с духом разрушения".

5. Таким образом, Монтескье является наследником очень широкой традиции политической Мысли. Мы упоминали Макиавелли, Гоббса и Локка; можно отдельно сказать об Аристотеле, знатоком которого также был мыслитель. "Аристотелизм" Монтескье проявляется в постановке им задачи нахождения наиболее оптимальных с функциональной точки зрения сочетаний различных элементов "духа" (данная установка, в частности, проявляется в утверждении, что законодатель должен сообразовываться с народным духом, так как лучше всего мы делаем то, что мы делаем свободно и в согласии с нашим природным гением), - что соответствует индивидуально-историческому подходу и свойственной последнему "идеальной типизации".

6. Монтескье - историк, знаток текстов различного рода, память которого "перегружена" бессчетным множеством данных. Поэтому его метод необходимо приспособлен к выполнению задачи обнаружения идейно-смыслового единства за исторической толщей европейской культуры в ее разнообразных проявлениях. Сам он говорит следующее, характеризуя предмет 9 книги своего исследования (а эту характеристику можно было бы распространить на все его исследование в целом): "Предмет этот очень обширен. В этой массе мыслей, которые представляются моему уму, я буду обращать внимание более на порядок вещей, чем на самые вещи. Я должен пробиваться то направо, то налево, чтобы выйти к свету".

Анатолий Чинченко
Анатолий Чинченко

И в 1-м и во 2-м тестах даются вопросы последующией темы.

Следует пройти полностью курс, затем вернуться к тестам? 

Богдан Ершов
Богдан Ершов
Россия, Воронеж, Воронежский государственный педагогический университет, 2004
Игорь Ашмаров
Игорь Ашмаров
Россия, Воронеж, Воронежский государственный университет, 1997