Этические проблемы репродуктивных технологий
Если в целом оценить тенденции инновационного развития биомедицинских репродуктивных технологий, то можно уже сейчас сказать, что человечество стоит на пороге, а точнее, уже переступило через порог, самых радикальных преобразований сексуальности человека, которые, вполне вероятно, произойдут в наступившем столетии. Речь пойдет как об уже достигнутых успехах науки, которые радикально меняют гендерные представления человека о самом себе, так и о тенденциях научно- технического прогресса, возможные антропологические и моральные последствия которого еще следует оценить. Причем оценить не просто с точки зрения какой-либо философии, или какого-либо богословия, а с точки зрения общества, в некотором смысле – с точки зрения человечества в целом, поскольку речь идет о возможностях радикальнейшей трансформации природы человека как такового. Напомним, что именно биоэтика представляет собой такого рода социальный форум, на котором возможна встреча представителей различных областей научного знания, сторонников соперничающих философских и богословских концепций с общественностью для открытого обсуждения моральных проблем и выработки согласованных решений. Материал главы позволит журналистам более осмысленно участвовать в подобного рода обсуждениях.
Начнем с оговорки. Человек постоянно преобразует себя. Биомедицинские технологии являются полем незаметных для научного и обывательского взгляда постепенно аккумулирующихся изменений и сущности человека, и человеческого существования. То, что они незаметны обывателю – дело понятное. Но с учеными-биологами и врачами ситуация сложнее. Кто как не они лучше других разбираются в сути происходящего? Что понимают, к примеру, в проблемах клонирования философы или совсем уж невесть откуда взявшиеся биоэтики, если они ни микроскопов, ни иных современных научных приборов в глаза не видели? Научных статей в специальных журналах, как правило, не читают, а пользуются лишь пересказами в научно-популярной литературе. Если ты не знаешь и не понимаешь – никакого права что-либо утверждать или опровергать не имеешь. Подобное приходится постоянно слышать в дискуссиях с врачами и биологами.
Дело, однако, в том, что микроманипуляции на клеточном или молекулярном уровне имеют своей непосредственной причиной не природные процессы, а нечто происходящее в головах ученых – то, что остается вне поля их профессиональных знаний. Ученый лучше других знает, что он делает, но далеко не всегда осознаёт (именно как ученый), почему он это делает. Более того. Зная те последствия своих действий, которые можно отследить с помощью микроскопа или иного научного прибора или метода, он зачастую бывает не очень-то компетентен относительно последствий другого рода – тех, которые могут проявиться на уровне сознания человека или структуры человеческих сообществ. Именно этот аспект и станет далее предметом обсуждения.
Сексуальность относится к наиболее архаичным предпосылкам существования как отдельных людей, так и человечества в целом. И диалоги Платона в западной традиции, и легендарная "Кама Сутра" в восточной – раскрывают любовь как силу, обеспечивающую гармоничное телесное, душевное и духовное развитие человека. С новой силой значимость сексуальности была раскрыта Зигмундом Фрейдом в начале 20го века и как источник многочисленных патологий, и как начало творческого отношения к миру. Сексуальность выступает основанием семьи как элементарной, по- разному устроенной, ячейки современных сообществ. Можно сказать, не слишком преувеличивая, что вся современная культура пропитана сложной сетью динамичных отношений, в которых различие между мужским началом и женским играет решающую роль. Прогресс биомедицинских технологий стремительно разрушает традиционные формы сексуальности, ставя человечество перед лицом необходимости приятия или неприятия новых форм сексуальных отношений и семьи. Эти проблемы становятся темой острых полемических выступлений в средствах массовой информации и политических дебатов.
Аборт. Прерывание нежелательной беременности имеет древнюю историю. Однако собственно медицинской проблемой, предметом научного изучения и технологического совершенствования аборт становится в конце 19го – начале 20го века. Вначале он выступал как форма оказания помощи женщинам, для которых роды несли смертельную опасность. Эта технология, таким образом, совмещала в себе идеи предупреждения опасности и спасения жизни женщины. В этом, исходном, смысле медицинский аборт отвергается лишь самыми радикальными религиозными деятелями. Реализовать задачу оказания такой специфической медицинской помощи можно было только путем разработки (конструирования) новых, научно обоснованных технологий аборта.
Но как только разработанные медиками новые технологии аборта стали достаточно безопасными, они сразу же раскрыли поле возможностей для использования их с иными мотивами и целями. Встал вопрос об использовании аборта по желанию женщины как метода контроля своей репродуктивной функции. Дело в том, что получившие распространение в начале 20го века аборты по желанию обычно совершались случайными людьми. Это часто наносило тяжелый вред здоровью женщин, а нередко приводило и к их смерти. Спасти эти жизни, предотвратить неизбежный вред здоровью женщин – такими были главные аргументы в пользу легализации абортов по желанию на первых этапах, тем более что технологические возможности для этого уже были налицо. За легализацию абортов по желанию ратовали многие национальные и международные врачебные организации в то время. Профессионально совершаемый аборт рассматривался как профилактика в борьбе с возможными неблагоприятными последствиями для жизни и здоровья женщин, проистекающих от абортов непрофессиональных.
Как это делается:
Традиционная схема проведения позднего аборта: хирург взкрывает ножницами череп плода, отсасывает его содержимое, а затем извлекает плод1http://avrora.blogserver.ru/files/2011/06/abortion.jpg
Подобного рода расширение в показаниях к применению аборта дало толчок глубоким изменениям в понимании того, в чем состоит предназначение женщины. На протяжении столетий формула ее жизни мало отличалась в различных странах – "церковь, кухня, дети", как говорится в одной немецкой пословице. Известный американский биоэтик Томазин Кушнир писала, что еще в начале 50х годов 20го века над дверями библиотеки Йельского университета висела надпись: "С женщинами и собаками вход воспрещен". Легализация аборта по желанию, происходившая в разных странах разными темпами на протяжении прошлого столетия и еще не закончившаяся в этом, по сути строилась и строится на признании права женщины на самоопределение в одной из ключевых сфер ее жизни. Аборт раскрепощал традиционные узы и давал возможность женщинам вести тот образ жизни, который они избирали самостоятельно. Таким образом, если для традиционного сознания моральная проблема искусственного аборта заключалась в нарушении воли Бога и убийстве невинного плода, то в современной ситуации моральная проблема аборта формулируется как конфликт прав двух субъектов. Права женщины на самоопределение и права плода на жизнь.
Интересно, что средством решения этого конфликта выступает с неизбежностью истолкование чисто антропологического вопроса – является ли нерожденный плод человеком или нет? Если он признается человеком, то право женщины на аборт с необходимостью ограничивается его столь же естественным правом на жизнь. Поэтому сторонники абортов аргументируют свою позицию утверждая, что нерожденный плод не является человеком, сущность которого отождествляется ими с пониманием себя в качестве личности. В свою очередь противники абортов утверждают, что уже в утробе матери плод является человеком и тем самым обладает правом на жизнь. Попробуем схематизировать основные моральные позиции по проблеме аборта.
Консервативная позиция утверждает, что человек возникает в момент зачатия, поэтому аборт морально предосудителен на любом сроке беременности. Умеренная позиция указывает на постепенный процесс становления плода человеком во время внутриутробного развития. Поэтому она признает право женщины на аборт в первые три месяца беременности и ограничивает его в последующие сроки. Либеральная позиция утверждает, что человек возникает лишь после родов с момента появления сознания и речи. Поэтому для многих либералов даже новорожденные не обладают правом на жизнь. Как следствие, морально допустимым является инфантицид – эвтаназия новорожденных с врожденными пороками развития. Очень важно для журналистов понимать, что различие моральных позиций выражается прежде всего в различиях языка. Сторонники абортов, в отличие от противников, никогда не называют нерожденный плод человеком или ребенком, предпочитая использовать чисто эмбриологические и акушерские термины. Язык тем самым не просто описывает то, что есть, но и активно, иногда агрессивно вторгается в реальность, открывая в ней существование одних существ и скрывая других. Например, если взглянуть на русский академический язык, то в нем фактически нет места для женщины. Такие слова, как человек, ученый, кандидат или доктор наук, доцент, профессор, химик, биолог, философ и т.д. – все мужского рода. Не случайно, что борьба женщин за самоопределение, одним из проявлений которой является борьба за право на аборт по желанию, сегодня все чаще разворачивается как борьба за язык.
В большей части государств, легализовавших аборт по желанию, законодательство строится на умеренной позиции. В Российской Федерации аборт по желанию допустим в первые три месяца беременности. Во вторые три месяца он допустим лишь в случае серьезных социальных обстоятельств, мешающих нормальному протеканию беременности. В последние три месяца прерывание беременности возможно лишь в случае серьезного заболевания женщины или плода. Историческим курьезом является то обстоятельство, что, несмотря на различие формулировок и интерпретаций, умеренная позиция соответствует тем консервативным законам, которые господствовали до начала 19-го века. Дело в том, что признаком, указывающим на появление живого плода в утробе матери, было так называемое "оживление плода" - ощущение матерью его первых толчков. По времени – это как раз конец первого триместра. Только открытия эмбриологии доказали, что плод существует и живет до "оживления". Это достижение науки позволило консерваторам "опустить планку" времени возникновения человека к моменту зачатия.
Инновационное переосмысление предназначения женщины происходит в русле основных тенденций развития новоевропейской культуры. Детородный процесс превращается из естественного события и атрибута сексуальности человека, практически неизбежно происходящего, как только люди вступают в половую связь, в предмет выбора, в предмет рационального действия, контроля и планирования. В нем естественное превращается в культурное, неосвоенное и неконтролируемое - в освоенное и контролируемое. Иными словами, развитие технологий аборта – это небольшой шаг на пути, по которому человечество идет с момента своего возникновения. Впрочем, не следует упускать из виду, что, как показывает опыт экологического движения и биоэтики, совсем не каждый прогрессивный шаг на пути развития человеческой цивилизации оказывается благом для самого человека. Поэтому необходимо "нравственное бодрствование" (А.А. Гусейнов), т.е. готовность ответственной моральной оценки происходящих событий. Следует также отметить, что искусственный аборт используется и для решения совсем иных задач. Например, задачи рождения ребенка желательного пола или для "лечения" диагностированной внутриутробно проблемы развития плода. Моральная проблематичность репродуктивных технологий, которые будут ниже описаны, нередко связана именно с тем обстоятельством, что они так или иначе используют методы абортирования эмбриона или плода.
Подчеркнем вновь, что с антропологической точки зрения технологии аборта осуществляют первый и еще довольно примитивный шаг в преобразовании сексуальности человека. Значительно более радикальные последствия связаны с медицинским прогрессом в области развития технологий контрацепции.