Государство, власть, управление: современные подходы и национальные особенности

Современные теории модернизации

Мировая история последних нескольких столетий знает четыре основных типа социально-экономической модернизации:

• доиндустриальную модернизацию, связанную с переходом от естественных производительных сил к мануфактуре;
• раннеиндустриальную модернизацию, технологически обусловленную переходом от ремесленного и мануфактурного производства к фабрично-заводскому;
• позднеиндустриальную модернизацию, осуществленную при переходе от фабрично-заводского к поточно-конвейерному производству;
• постиндустриальную модернизацию, вызванную к жизни современной технологической революцией.

С точки зрения средств и методов проведения преобразований различают три известные в истории разных стран модели модернизации.

1. Либеральная модернизация. Классической страной, осуществившей либеральную модель модернизации, принято считать Англию. При реализации этой модели государство отделено от гражданского общества и не выступает в качестве движущей силы преобразования общественной системы. Промышленная и аграрная элиты выступают здесь как динамичные и самостоятельные силы, они социально легитимизированы, находятся в отношениях сотрудничества. Политические лидеры, как и социальные элиты, в достаточной мере восприимчивы к реформам.
2. Феодальная модернизация. Примером этой модели модернизации обычно служат реформы, проведенные в Германии и Японии. В этих странах государство значительно больше влияло на ход рационализации и индустриализации общества по сравнению с либеральной модернизацией. Однако в отличие, например, от России социальные элиты не находились в прямой зависимости от государства, имело место определенное равновесие сил: традиционной элиты, бюрократии и капиталистического класса. Кроме того, не существовало такого острого конфликта между промышленной и аграрной элитами, как это было во многих развивавшихся странах, в том числе в России.
3. Зависимая модернизация. Подобная модель модернизации характерна для стран "третьего мира". Поскольку ни само государство, ни национальная буржуазия не в состоянии выступить в качестве основных агентов модернизации, главную роль в рационализации и индустриализации общества играет капитал западных стран. Как правило, такое общество отличается значительной нестабильностью.

В рамках данного учебного курса нам необходимо выяснить, в каком соотношении с указанными типами социально-экономической модернизации находится политическая модернизация и каково ее основное содержание. В исторической перспективе важность рассмотрения этого вопроса определяется тем, что России, к сожалению, не удалось полностью осуществить ни одну из модернизаций, предпринимавшихся на протяжении последних двух столетий. Если в технологическом и социокультурном плане мы можем говорить о значительном прогрессе в историческом развитии России, то политическая модернизация всегда оставалась камнем преткновения для российской власти и отечественных реформаторов.

В строгом смысле слова политическая модернизация представляет собой сложный процесс совершенствования, обновления и изменения политической системы, форм, методов, средств, технологий политической деятельности, направленный на повышение эффективности государственных и общественных институтов, приведение их в соответствие с требованиями времени на основе ассимиляции достижений более передовых стран.

В современной науке принято выделять два основных типа политической модернизации: 1) оригинальная (первичная), или спонтанная, модернизация, которая характерна для ведущих стран Запада, перешедших к рационализации общественных отношений в результате постепенного, длительного внутреннего развития; 2) вторичная, отраженная модернизация (модернизация "вдогонку"), осуществлявшаяся в отстающих странах, стремившихся за счет использования опыта передовых государств преодолеть отсталость и войти в число развитых современных обществ.

В отличие от первичной (естественной) модернизации, характерной для стран Западной Европы, модернизация "вдогонку" предполагает активное использование мощи и рычагов государства, всех компонентов государственности для быстрого и эффективного проведения реформ, успешного синтеза заимствованного опыта и актуализированной традиции. При таком типе модернизации не существует каких-либо твердых гарантий благоприятного исхода. Во-первых, потому, что расчет на силу административного воздействия неизбежно ввергает страну в зону повышенных рисков (социальных, национальных, духовно-нравственных). Во-вторых, такой тип модернизации, как правило, сопровождается усилением институционально-функционального кризиса самого государства, выступающего одновременно в роли и основного субъекта и объекта реформ. Этим во многом объясняется то, что при традиционно сильном государстве, роль которого еще больше усиливалась в условиях вторичной модернизации, закончились провалом все попытки полномасштабных модернизаций политического строя как в дореволюционной, так и в постреволюционной России.

Следует, однако, заметить, что проблемы, связанные с трактовкой сущности модернизационных процессов и в исторической ретроспективе, и в современном обществе, по-прежнему являются дискуссионными. Существует большой разброс мнений по поводу содержания и национальных особенностей политической модернизации. Среди исследователей, внесших наибольший вклад в разработку теории модернизации (таких как Г. Алмонд, С. Верба, Р. Даль, Л. Пай, Д. Эптер и др.), следует выделить С. Хантингтона, предложившего наиболее удачную теоретическую схему политической модернизации. Ее основные положения могут быть адекватно использованы для объяснения многих процессов, происходивших в политической истории России.

Согласно концепции Хантингтона политическая модернизация, которая мыслится исследователем как демократизация политических институтов общества и его политического сознания, обусловлена рядом социальных факторов. Любые реформы, какими бы мотивами ни руководствовалась правящая элита, начиная эти реформы, неизбежно ведут к определенным изменениям в обществе. Поэтому даже если реформы осуществляются в виде социально-экономической модернизации "сверху", в рамках старых политических институтов и под руководством традиционной элиты, власть вынуждена считаться с необходимостью сохранения равновесия между изменениями в различных сферах жизни общества. Это во-первых. Во-вторых, осуществляя те или иные перемены в обществе, правящая элита в любом случае должна быть готова к проведению не только технико-экономической, но и политической модернизации. Это объясняется тем, что любые преобразования, направленные на индустриализацию, на социально-экономический прогресс, неизбежно влекут за собой развитие системы образования, заимствование передовых технических и естественнонаучных идей. Обращаясь к опыту передовых государств, страна вместе с научно-технической информацией неизбежно начинает впитывать и новые политико-философские идеи, которые с учетом эволюции социальной структуры общества, являющейся составной частью модернизационного процесса, попадают на подготовленную почву.

С другой стороны, в процессе индустриализации и рационализации общества происходят формирование и быстрый рост новых социальных групп (прежде всего среднего класса), существенно отличающихся по своим установкам от традиционных. Осознавая, что политика напрямую касается их частных интересов, что от решений, принимаемых властью, зависит их личная судьба, они меняют свои установки, проявляют все больший интерес к политике, к поиску механизмов и способов воздействия на принятие государственных решений. Такова общая схема процесса политической модернизации общества.

В последние годы в научной литературе наблюдается отход от господствовавшего ранее взгляда на модернизацию как на процесс демократизации развивающихся стран по западным образцам. Это происходит, во-первых, потому, что демократизация, как показывает политическая практика последних десятилетий, не является единственным условием экономического роста. Во-вторых, сама модернизация сегодня рассматривается значительно шире — как необходимое условие и механизм достижения стабильности общества. Поэтому главной задачей и в то же время основной проблемой модернизации является создание институтов, способных иметь дело с постоянными изменениями в социальных и политических требованиях. Рассматриваемая с таких позиций политическая модернизация — неотъемлемая черта прогресса общества, и в этом смысле она служит важным показателем восприимчивости политики к изменениям, ее гибкости, способности принимать вызовы времени.

Модернизация общества может быть осуществлена и авторитарным режимом, о чем свидетельствует политическая практика таких стран, как Южная Корея, Тайвань, Чили, Бразилия. С другой стороны, нельзя не видеть и существенных изъянов этого типа модернизации, связанных с особенностями авторитарных режимов, их ограниченными возможностями в преобразовании общества. Основное противоречие в данном случае состоит в том, что в условиях авторитарного режима редко удается провести структурные преобразования, без чего не обходится ни одна политическая модернизация. Авторитарная власть по своей сути склонна приспосабливать реформы к своему положению и институтам, проводя преобразования в обществе под жестким политическим контролем.

Если абстрагироваться от частностей, можно выделить два основных подхода к трактовке политической модернизации, каждый из которых отстаивает свою модель реформирования общества. Первый из этих подходов — либеральный. Его защитники исходят из положения о том, что характер и динамика преобразований в обществе зависят от степени вовлеченности населения в систему представительной демократии. Поэтому главным в модернизации считается создание условий для постоянного диалога между властью и населением, что обеспечивается за счет слома социальных перегородок, роста социальной мобильности и степени открытости общества, предполагающей, кроме прочего, открытую конкуренцию элит.

Других установок придерживаются сторонники консервативного подхода к трактовке политической модернизации, делающие акцент на наличии высокой степени риска при любых коренных изменениях общества, которые могут привести к дестабилизации и коррумпированности режима (особенно в странах, где отсутствуют устойчивые демократические традиции, приверженность к праву и правопорядку). С этой точки зрения главным условием модернизации и основным показателем реформированной политической системы должны выступать постепенность (поэтапность) преобразований и их нацеленность на достижение порядка и стабильности общества, что, в свою очередь, предполагает наличие сильной государственной бюрократии, компетентного политического руководства. Если либералы весьма скептически относятся к модернизационным возможностям авторитарных режимов, то консерваторы, напротив, более предпочтительным считают эволюционное развитие под эгидой сильной политической власти. При этом очень важным считается соблюдение таких условий, как наличие компетентных политических лидеров, возможность и необходимость выделения качественно различных и непродолжительных этапов реформирования общества, каждый из которых должен иметь конкретную цель и собственные приоритеты.

Различные страны использовали либо ту, либо другую модель модернизации. Однако чаще всего в политической практике использовался синтез либеральных и консервативных методов модернизации в зависимости от специфики реформируемого общества. Необходимость такого синтеза определяется тем, что политическая модернизация всегда связана с конфликтом ценностей (столкновением традиционных норм и ценностей с новыми модернизированными институтами), она может превратиться, по замечанию А. С. Ахиезера, в фактор нарастания массового дискомфортного состояния и привести к инверсионному взрыву в обществе. Все это требует от политической элиты (как основного агента политической модернизации) не только политической воли к переменам, но и умения максимально снижать конфликтность в обществе, использовать консенсусный потенциал "традиционализма", постепенно встраивая его в логику преобразований. Опыт показывает, что только в этом случае модернизация выступала как процесс формирования в политической системе способности постоянно адаптироваться к меняющимся условиям и задачам, формируя новые политические институты, модернизируя старые, чтобы обеспечить стабильность общества, создать возможности для диалога между государством и обществом.

Кроме основного противоречия процесса модернизации, связанного с конфликтом ценностей, теория политической модернизации называет также ряд кризисов, которыми сопровождается любая (особенно "вторичная") модернизация общества. К ним, в частности, относятся:

• кризис легитимности, означающий падение доверия к власти в широких слоях населения в условиях резких перемен в общественной и государственной жизни страны;
• кризис идентичности, связанный с неготовностью значительной части населения идентифицировать себя с новыми модернизационными ценностями, интегрироваться в систему новых политических отношений;
• кризис участия, свидетельствующий о неспособности или нежелании новой политической элиты привлечь к конструктивному сотрудничеству представителей старых социальных элит;
• кризис проникновения, выражающийся в потере управляемости общества, разрушении горизонтальных и вертикальных связей в системе управления, невозможности проникновения (диффузии) власти на нижние уровни управления;
• кризис распределения, демонстрирующий неспособность правящей элиты наладить справедливое распределение материальных и иных благ в обществе.

Не будет преувеличением, если мы скажем, что объективный анализ проводимых в истории России реформ государственной власти и управления невозможен без учета изложенных нами закономерностей и специфики политической модернизации общества. Большинство из них, включая перечисленные выше кризисы модернизации, проявили себя уже на современном этапе развития России, когда страна вновь оказалась в ситуации системного кризиса и переживает новую волну полномасштабной социально-экономической и политической модернизации. Хотя современная модернизация в России в отличие от пореформенной России второй половины XIX — начала XX в. проходит в стране с высоким уровнем урбанизации, высокообразованным населением, развитой наукой, постиндустриальными информационными технологиями, в ней так же болезненно развиваются кризисы легитимности, идентичности и распределения. В отличие от прежней советской модернизации современная модернизация в России породила мощный кризис политического участия.