Проблемы становления информационного общества в России

5.4. Причинно-следственный анализ

Ментальность и культура. Информатизация и компьютеризация трансформируют социальные технологии в социотехнические - в буквальном смысле. Техника "подминает" социальные отношения, подчиняя их бесстрастной машинной логике, комфорту интерфейсов, порядку файловых мониторов, предсказуемости реакций машин, экономичности средств достижения целей - эдакая "touch-screen civilization". Возможно, подобный упорядоченный симбиоз людей и машин не противоречит прагматичному менталитету большей части западного социума, его протестантско-католической этике, жизненным реалиям, рациональному индивидуалистическому мировоззрению.

Но "наш путь - степной, наш путь - в тоске безбрежной, в твоей тоске, о, Русь!" (А. Блок). Наш менталитет "разудалой русской равнины" (П.Д. Боборыкин), впитавший в себя географические, климатические, ландшафтные, исторические и религиозные особенности России, скорее, антиинновационный, противящийся диктату техники, нежели подчиняющийся ему. В противоречивом характере нашего титульного русского этноса при отсутствии привычки к порядку, экономии, расчёту и уважению к частной собственности присутствуют жажда абсолютной свободы, непредсказуемый алогизм бесшабашной удали, склонность к "халяве" и игре в удачу (знаменитое русское "авось"), безрассудство в любви и бунте, в щедрости и расточительности, евразийское "роевое" (общинное: община - всё, человек - ничто) мировоззрение (иногда его называют соборностью), что непонятно "чужеземным мудрецам". Россия - не Запад, и не Восток, а самостоятельный "культурный континент" - Евразийская Цивилизация [15 ]^{11Мы носим европейскую одежду, но мы не ? европейцы, мы слагаем песни о сибирской тайге и Байкале, но мы - не азиаты. Подсознанием большинство из нас остались язычниками из евразийских степей и лесов. И ни одна из монотеистических религий не смогла до конца преодолеть в народе этот древний архетип. Поэтому ни западным, ни восточным "умом Россию не понять, аршином общим не измерить" (Ф.И. Тютчев).}.

Русские люди издревле ненавидели "канцелярских крыс" (чиновников) и периодически сжигали канцелярские "приказы" вместе с их реестрами переписей, податей и недоимок. При этом православие, пришедшее из растленной Византии, сверхконсервативно и ориентирует паству не столько на "апологию труда и личной инициативы, сколько на страдание, терпение и послушание" (Ракитов А.И. )^{12Впрочем, и остальные традиционные вероисповедания в России тоже архаичны и, как правило, не отвечают вызовам информационного общества.}. Столь противоречивые тенденции в ментальности людей, в своём большинстве исповедующих православие, объясняют, почему в России вплоть до 1917 г. основная часть населения считала, что "царь от бога, а чиновники от сатаны". Поэтому критику народовольцами чиновников люди воспринимали с пониманием, а критику царской власти не хотели даже слушать и враждебно относились к пропагандистам, выступающим против царя.

В бурлящем событиями и безумными социальными фантазиями ХХ в. ментальность россиян внешне претерпела существенные изменения. Но внутренне русский характер остался без заметных подвижек, особенно у ровесников века. Конвульсии политической власти, индустриализация, коллективизация, технический прогресс коснулись людей сугубо внешне при внутреннем императиве "лишь бы не было войны и голода". В мирной жизни исстрадавшиеся люди хотят заработать на "кусок хлеба с маслом", но не надрывая жилы. Молодёжь конца ХХ - начала XXI вв. уже другая - у неё в почёте не столько чувство долга, честность, послушание и сердечность, сколько успешность, дерзновение и самодостаточность. Однако природа предусмотрительно перемешивает поколения живущих, чтобы изменчивость гармонично сочеталась с наследственностью. Ментальные флюиды поколений предков скрытыми информационными каналами связи перекочёвывают в ментальность поколений потомков. В результате современный "среднестатистический" россиянин, от которого зависит развитие страны в XXI в., настолько противоречив в своих устремлениях, что часто не способен сформулировать даже для себя, чего же он хочет как личность, а не как потребитель. К тому же при внешней иллюзии большей свободы выбора, пропагандируемой средствами масс-медиа, россиянин, как и прежде, находится в ментальной зависимости от их зомбирующего влияния.

Внутренние, ментальные извращения духа и душ людских возникли не сами по себе, а накопились за многие века под влиянием рабского положения, в котором издревле и до последнего времени находились россияне. Многие ура-патриоты настаивают на том, что русы, русичи, россы, великороссы, русские, россияне никогда не были рабами, но это мнение пусть остаётся на их совести. Обратимся к В.И. Далю - авторитетнейшему знатоку живого великорусского языка: "Раб - невольник, крепостной, человек, обращённый в собственность ближнего своего, состоящий в полной власти его… Встарь были различия степени рабов: холоп, смерд, кабальный, как и в недавнее время была разница между крестьянином и дворовым. Рабами писались сами, в унижении своём, безусловно преданные кому-либо слуги, что ныне покорнейший слуга; в просьбах царям, князьям, даже вельможам писывались рабами, рабишками... Раболепствовать - унижаться рабски, подло"^{13Даль В.И. Толковый словарь русского языка (современное написание) М.: Астрель·АСТ, 2001 (курсив В.И. Даля). А.Н. Радищев, П.Я. Чаадаев, М.Ю. Лермонтов, М.Е. Салтыков-Щедрин, П.А. Кропоткин и др. неоднократно обращали внимание на рабскую судьбу русского народа. Царская власть, унаследовав дух жестокого и унизительного иноземного владычества (начиная с норманнов), закабалила "смиренного" русского мужика (смирение - первая и основная православная добродетель) в крепостное рабство, начиная с конца XV в. ("Юрьев день") и, планомерно ужесточая его в XVI-XVII вв., окончательно оформила в начале XVIII в. (податная реформа).}. В СССР и современной России рабская ментальность граждан не изжила себя: доносительство, "архипелаг ГУЛаг", беспаспортные колхозники (те же кабальные, крепостные), клептомания, покорность несправедливости, обману и государственному насилию, пренебрежительное отношение к общепризнанным цивилизованным правам человека ("людей не жалеть!"), гастарбайтерам, мигрантам и заключённым невозможны в стране свободных людей.

Даже православная церковь, призванная стоять на страже духовности своей паствы, не прочь заниматься предосудительной экономической деятельностью (не подконтрольной обществу), часто пренебрегая христианскими заповедями, безнравственно и корыстно пользуясь выхлопотанными ею налоговыми и таможенными льготами, получая неправедный доход с неконтролируемой торговли в храмах и в мирской среде, вымогая деньги у бизнесменов ("подайте Христа ради") и не гнушаясь при этом лицемерных, высокомерных сожалений о "поклоняющихся золотому тельцу заблудших душах" или даже предания этих душ анафеме^{14См. "Экономическая деятельность Русской православной церкви" [19]; Налоговый кодекс РФ (статьи 149, 251, 381, 395); Митрохин Н.А., Эдельштейн М.Ю. "Экономическая деятельность Русской православной церкви и её теневая составляющая", 2000; URL: http://www.bestpravo.ru, , .}.

Активизация интеллектуального потенциала граждан, жизненно необходимая для успешного становления ИО в России, должна опираться на свойственные лучшим представителям нашего народа доминирование духовного над материальным, вечный поиск истины, тягу к творчеству и способность к коллективному интеллектуальному труду.

По сравнению с советским историческим периодом в России существенно прибавилось свободы мнений и общения, доступа к самой разнообразной отечественной и зарубежной информации, в прошлом закрытой для рядовых граждан. Для современного россиянина открыты пути к воспитанию мировоззренческой толерантности, эрудированности, прагматичности, коммуникабельности, психологической раскованности и чувства свободы, стремления к познанию и рефлексии. Вместе с тем убавилось свойственного прежде нашей культуре "аристократизма духа". Это не значит, что все апологеты информационного общества должны быть аристократами духа, но исповедовать культуру мыслей и действий, нравственный императив "любви к ближнему" они обязаны. Иначе не избежать извращений, обусловленных меркантильным "приземлением" самой концепции информационного общества. Последние как раз и наблюдаются в поведении российской информационно-телекоммуникационной элиты, которая с подачи IT-бизнеса исповедует собственнические инстинкты прошлого, ориентированные на примитивную сиюминутную прибыль. Пропасть между этими инстинктами и разумом, между телесными потребностями и духовными исканиями характерна не только для элиты, но и для большинства рядовых граждан. Стала остро ощущаться недоступность многих культурных ценностей и сносного медико-социального обеспечения для малоимущих слоёв населения, поляризация и иерархизация общества по денежному достатку в ущерб культурным ценностям, коррупция и ментальный перекос в сторону поклонения "золотому тельцу".

Причину мы усматриваем в продолжающемся культурном вакууме, который образовался после распада СССР и в процессе становления современной России. Впечатление такое, что отечественная культура "растерялась" на перепутье, когда из её поля зрения исчез советский человек как запуганный, привычный и предсказуемый носитель культуры, а на его месте возник свободный, непривычный и непредсказуемый россиянин. В культурный вакуум одной из первых ринулась наша пресловутая "зона", решившая навязать россиянам свою информационную субкультуру, не без оснований рассчитывая на успех. Это была не гордая, а потому скромная "зона" Лихачёва, Солженицына, Шаламова, Налимова, Жжёнова, Танича, Гинзбург и иже с ними, а наглая зона "урканов, паханов, пацанов, братанов и дружбанов" со своей лексикой, блатными песнями (russian chanson), нормами поведения и общения, чаще на уровне животных инстинктов, нежели человеческого разума и духа. Даже библейский запрет "не убий!" перестал быть действенным. Секс, насилие и полукриминальная жизнь "по понятиям" - вот что воспринимает как этическую норму уже не одно поколение россиян от такой, с позволения сказать, "культуры". Может, пришла пора оставить культуру (без кавычек) лишь вымирающим эстетам, облюбовавшим TV-канал "Культура" - и пусть себе тешатся?! Только не надо забывать, что наши лучшие шансонье, по праву "впитанные" отечественной культурой, начинали свою карьеру тоже с блатной тематики, и это не случайность. Российская каторжная, а затем советская тюремно-лагерная субкультура, рецидивы которой повторяются в поп-искусстве и бестселлерах, отражает горькую судьбу нашего народа. Но, как нам представляется, не следует "тюремную романтику", матерную "романтику подворотен" тащить в ИО, засоряя ими нашу и без того богатую культуру.

Культурная реальность в целом пока не даёт оснований для веры в быстрые перемены, необходимые для духовного вхождения России в ИО. Достаточно посетить наши периферийные библиотеки, узнать у работников сфер искусства, науки и образования об их нищенской зарплате (на фоне чиновничьего коррупционного беспредела, исчисляемого в девятизначных числах), чтобы понять это. Достаточно одного взгляда на продукцию наших средств масс-медиа, чтобы спросить, куда подевалась русская культура. Достаточно войти на любой русскоязычный интернет-форум, интерактивный сайт или блог, пообщаться в чате, как сразу становится понятным нижайший этический уровень российских "юзеров", которые, пользуясь анонимностью и физической недосягаемостью, отнюдь не обременяют себя сетевым этикетом (см. "Понятие информационного общества" ). В современной России такой сетикет не соответствует нашему бытовому и служебному этическому стилю - моветону.

Недостаточный общекультурный уровень населения тормозит любые инициативы, направленные в будущее. Народ, скорее, борется за выживание в непростых условиях рыночной экономики, нежели обременяется инновационными вызовами информационного общества. В преддверии новой цивилизационной формации граждане России подобно васнецовскому витязю на распутье должны решить, кому внимать - гласу вопиющих технократов, которые манят ожидаемыми прелестями информатизации жизни, или внутреннему голосу, который предупреждает: "лучше синица в руке, чем журавль в небе", да и "деньги пока никто не отменял".

Полагаем, что информационная цивилизация начнётся в России со всенародного духовно-нравственного всплеска, которому сопутствуют (но не предваряют) формирование инфраструктуры и информационной экономики согласно международным стандартам качества жизни. Небрежение культурой, свойственное современной России, чревато потерей ориентиров на будущее, в том числе в сфере материального благополучия.

Образование. Отечественная практика показывает, что информатизация и компьютеризация приводят к дифференциации наших образовательных учреждений на богатые и бедные, столичные и периферийные, привилегированные и второстепенные. Требуется обслуживающий персонал, время на обучение новым технологиям и значительные затраты, которые не по плечу многим образовательным учреждениям, особенно если требуется использование лицензированных программно-аппаратных средств от зарубежных производителей. Эффективность технологий зависит от оставляющих желать лучшего надёжности аппаратно-программных средств, их устойчивости к помехам, компьютерным и сетевым вирусам, сбоям электропитания.

В нашей стране информатика ещё не стала безусловно обязательной дисциплиной школьного цикла с выпускным экзаменом. Предмет "информатика и информационно-коммуникационные технологии" прописан в едином государственном экзамене как предмет по выбору (из более чем десятка таких предметов). Учителей информатики не так уж много (особенно в "глубинке"), чаще всего её преподают (по совместительству) учителя математики и физики. Во многих школах преподавание информатики сводится к знакомству с компьютером с последующим использованием его для компьютерных игр и/или доступа в Интернет. При поступлении в неспециализированные учебные заведения (на факультеты) экзамен по информатике возможен как альтернатива экзамену по физике, но не обязателен. В современной российской системе образования информатика, скорее, - дань моде, нежели насущная потребность. Учебные планы российских школ и вузов не демонстрируют ощутимых подвижек и в таких перспективных направлениях, как инженерная психология и эргономика, которые изучают человеко-машинные системы и отношения, столь важные в информационном обществе.

С внедрением Болонской системы высшего образования^{15К Болонской декларации о создании единого европейского пространства высшего образования (Болонья, 1999 г.) Россия присоединилась в 2003 г. Основные цели: повышение привлекательности европейского образования, мобильности студентов и преподавателей, обеспечение успешного трудоустройства выпускников на современном рынке труда [19].} и соответствующим переходом к "компетентностному обучению", ориентированному на рынок труда, российская система образования окончательно превращается в заурядную сферу платных услуг, подобную системам общественного питания или платной медицины. Преподаватели превращаются из государственных служащих в наёмных работников. Качество образования падает. Так, в техническом вузе всё меньше и меньше часов выделяется на фундаментальную естественнонаучную и математическую подготовку. Курс информатики для большинства специальностей, согласно российскому Госстандарту, сводится к обучению кнопочным технологиям, а для специальностей, связанных с программированием, - к обучению одной из разновидностей визуального программирования, не требующей подчас понимания методов решения задач. Достаточно знать функциональное назначение методов. Из теорий информации, кодирования, связи, искусственного интеллекта, вычислительной математики студенту достаются крохи. Выпускники-бакалавры на рынке интеллектуального труда не пользуются спросом, российская степень "специалист" в ЕС и странах - участницах Болонского процесса вообще отсутствует.

Полагаем, что переход на Болонскую систему создаёт для России серьёзную проблему - отказаться от собственной фундаментальной образовательной стратегии, проверенной временем и дававшей нам долгосрочные преимущества в мире, в пользу американо-европейской прикладной (краткосрочной) стратегии, что сделает наших выпускников, по большому счёту, неконкурентоспособными на международных рынках труда. Как нам представляется, Болонская система даёт сиюминутные шансы молодёжи для приёма на работу ("здесь и сейчас"), но не для перспектив карьерного роста ("там и потом"). Следует делать стратегически выверенные шаги, чтобы "не потерять себя". Интересно, что, взвесив все "за" и "против", современная система образования в Японии и Финляндии восприняла всё же "старую" российскую (и даже советскую) систему образования.

До высшего ли образования в России, если на первом курсе вузов одно время была введена (а в некоторых вузах и поныне преподаётся) дисциплина "Русский язык и культура речи" для отечественных студентов (нашей будущей интеллектуальной элиты), у которых ненормативная лексика в рамках "новояза" (кстати, практикуемая на TV и в телекоммуникациях) стала вторым (часто предпочтительным) родным языком?! Что поделаешь, - такова жизнь, а язык, как всё живое, тоже подвержен переменам (не обязательно в лучшую сторону). Многие студенты забыли таблицу умножения (зачем она, если есть калькулятор?!), некоторые полагают, что Волга впадает в Чёрное море, Астрахань - "где-то на юге", а где находится Астана и как называется столица Казахстана, даже не представляют. В результате многие выпускники вузов - "люди с высшим образованием, но без среднего" (В. Ардов). Снижая планку фундаментальной подготовки, преподаватели непроизвольно "опускаются" вместе со своими учащимися. Ведь если от педагога не требуется, он "не тренируется" и тем самым снижает свой интеллектуальный тонус.

Российское общество и чиновники всех уровней видят в образовании прежде всего подготовку кадров для общественных нужд. В то же время личность удовлетворяет свою потребность в образовании, и обществу приходится оказывать личности образовательные услуги (за плату). С переходом на платное высшее образование, при котором принимают практически всех, кто приходит и платит, падает качество и престиж высшего образования и, соответственно, падает престиж российских дипломов, как в России, так и за рубежом. Полагаем, информационному обществу нужен высокообразованный человек, не обязательно с дипломом, но с высокой общекультурной образованностью, приобретённой, возможно, самостоятельно (тому много примеров) или в хороших школах. Более того, высокообразованных людей у нас явно не хватает, потому что практически ни один современный российский вуз, если перелистать образовательные госстандарты, не даёт интегрального знания в общекультурном смысле^{16Понятия "высокообразованный человек" и "интегральное знание", конечно же, нуждаются в однозначных определениях, но это выходит за рамки пособия.}.

Преподаватели отечественных вузов удручены тем, что каждое очередное поколение студентов, всё более продвинутых в области IT, тем не менее, по своим интеллектуальным способностям в среднем чуть-чуть, но уступает предыдущему поколению. И, судя по всему, этому монотонному спаду IQ ещё долго продолжаться. Как тут не поверить, что "общая сумма разума на планете - величина постоянная, а население все растёт…" (А. Блох, "Закон Мэрфи"). Приходится снижать "планку" требований, иначе придётся отчислять большинство. И это не ностальгическое ворчание типа "ах, эта молодёжь…" (вечная проблема отцов и детей), а сухая статистика, пусть и неофициальная. Лично для студентов данная проблема отсутствует (и это замечательно!), а для российского общества?

В информационном обществе проблемы образования по значимости выходят на одно из первых мест. Кого, чему и как учить?! А в нашей стране образование уже становится чуть ли не фактором национальной безопасности в условиях непрерывного технического переоснащения Вооружённых Сил, снижения срока службы по призыву и рекламирования службы по контракту. Полагаем, большинство социальных проблем, с которыми сталкивается Россия, сводятся к единственной проблеме - невежеству. Из невежества проистекают алкоголизм и наркозависимость, насилие над природой и человеком, ксенофобия, шовинизм и фанатизм, демографические несообразности, политические коллизии, бессистемное управление, техногенные катастрофы и др. Просвещение, образование (самообразование) с воспитательной составляющей плюс обязательное (согласно трудовому законодательству) тестирование знаний при приёме на работу, - основные способы борьбы с невежеством. В просвещённом (образованном) обществе знания, каким должно быть ИО, многие проблемы должны исчезнуть сами собой.

В целом стремление к знаниям (культ знаний) провозглашается в нашей стране как нечто желаемое, но отсутствует как действительное. Даже в вузах знания, если и "приобретаются" студентами, то чаще всего одномоментно, чтобы сдать зачёт или экзамен, после чего мгновенно забываются за ненадобностью. Ведь при приёме на работу в России тестирование знаний по закону не обязательно. Оно, как правило, и не проводится. Во многом поэтому вся система российского образования ориентирует учащихся на что угодно, кроме культа знаний.